|
Хочу быть добрым… Социум не даст, Днесь доброта противоречит жизни — Её густой, материальный пласт Весь выгодой пропитан и пронизан. Хочу быть добрым… Коль забьёшься в щель, То как же доброту свою проявишь? Стихом что ль? Золотящийся апрель В банальностях рифмованных восславишь? Быть добрым, значит, действовать, порвав Всю сумму пут, что социум навертит. У доброты на жизнь побольше прав, Чем у тщеславья, злобы… даже смерти. |
|
Плазма жизни, бьющая фонтаном. По отполированным камням, Что сверкают дорогим фаянсом, Вьётся речка — чистая, как храм. Изверженье, сок бродильный жизни… Но Макондо медленно растёт. И ветвится, радости и тризны Познавая, грандиозный род. В дебрях галеон испанский старый Мхом зелёно-золотым оброс. Жизнь сама не может быть усталой, Но всегда идёт. Всегда всерьёз. И существование по сути Посложней алхимии самой, Перед оной тайными пасует Сильный мозг, наполненный мечтой. Но растёт Макондо неустанно, И ветвится драгоценный род. Мятежи, и войны, и обманы, Бурно данность двигают вперёд. Сто лет одиночества уходят В вечность ветра, рвущего клоки Прошлого, где мысли о свободе С приступами смертными тоски. И тиран, как морок власти, вечен, Возраст позабывши свой, умрёт. Код романа столь же бессердечен, Сколь нам лучевой намёк даёт. Траур лишь в Колумбии? Не верно! Он везде, где верят небесам — Коль сияет слово света вечно, Правду с красотой даруя нам. |
|
Возился с полугодовалым Сынком, и резко вспомнил я — Отец везёт меня бульваром Сияющего бытия. Сияющего, ибо осень. Газету он читает, па. И хныкнул я, его не очень Смутивши. И в листве тропа. Я что-то вижу из коляски, Мне вспомнилось на миг сие. А нет — рассказывает сказки Обыденное бытие. |
|
Богом поцелованный в макушку Неудачник, пьяница, поэт. Жизнь свою отдал бы, как игрушку Силам, что смешали винегрет. Только не возьмут. Он пьёт и пишет, Плачет, как напьётся, одинок. Ангел — бел — ему в окошко дышит, Тихо говорит: Не плачь, сынок. |
|
Повенчаны с архитектурой Самою жизнью… Такова Структура жизни — со структурой Поспоришь ли? Пусты слова. Но есть готические храмы — Огонь застывших старых вер. Леса фигур, порталы, грани, И мало представимый век. Есть блочные многоэтажки, Где и людей не отличить. Шныряют пегие дворняжки, Которым тоже надо жить. Великая архитектура, И бытовая чепуха. И каждому роднее шкура Высот небесного стиха. |
|
Как человек, глобально проигравший, Я вам скажу — жизнь вовсе не игра. Я нежно поднимаю лист опавший, И вспоминаю, что прошло вчера. Что всё проходит каждым днём, и даже Сон — смерти репетиция — постиг. Представить воскресение в пейзаже Я не могу, не выразит язык. |
|
Отъетое мурло с дырою Для поглощенье пищи, и При этом пузо всеблагое — Вместит, что хошь… — — Мечты мои, Святой отец, греховны очень… Зевоту еле сдержит поп. Он исповедью заморочен давным-давно. О да! Ещё б… Лицо церковное сегодня Скорей похоже на живот, Всё переварит превосходно, И вечно жрёт, и жрёт, и жрёт… |
|
Монро провозгласил доктрину — Влиять Европа не должна… Доктрины осознать причину Легко, важна была она. Американские пределы Ещё не столь и велики. И у Испании умело Флориду выкупить — с руки. Монро, политик хладнокровный, Авторитет чей безусловный Меняет столь обширный мир, — 4 июля умер. Сошед под воды вечных сумерек, Иным он был почти кумир. |
|
День гнева — или гнев судьбы Переполняет ваши чаши? Ждать милости сколь от судьи Позволят перспективы наши? Как будто время в точке Иск Самим отчаяньем прорвётся. И чёрною водою Стикс, Плеснув, затмит простое солнце. |
|
Кроток с похмелья, тих. Лучше б всегда был кротким. Этот получится стих Очень коротким. |
|
— Что вам надо от меня? — Сердце. Харь круговорот вокруг. — Мы его — да с толикой перца! Задолжал ты нам, друг. Славы ты хотел — дали славы, Сердце нам своё теперь отдашь. Чернолицы, смрадные, лукавы, И окрест немыслимый пейзаж. — Умер я? — А ты как думал? На законы Божьи плюнул, Вот плати, плати теперь. Сон. Кошмар. И где же дверь Из В жизнь? |
|
Золотая формула молитвы Самой краткой — как она сложна! В ней даны с самим собою битвы, Огнь и мёд, и холод, и весна. Концентрация куда сложнее, Чем представить можно, чтоб слова Вспыхивали, озаряя те и, Те грехи. Душа болит — жива. Медленное слов произнесенье — По ступеням высоты подъём. Бормотанье — в пене растворенье Бытовой и суетной притом. Сердцем произнесть слова попробуй, Можно надорваться, труд велик. Силой надо обладать особой Для молитвы, чей высок родник. |
|
День в копилку лёг, иль в никуда? Не ответишь, в этом и беда… |