Александр Балтин

Галопом по Европам

Кремона

Кремона — скрипочка судьбы…
Вот лучевидное движенье
Центральных улиц, и сквоженье
Церквей -
Мир вечного Судьи.
Кремона! Черепица крыш,
И терракота старых зданий.
А может, ларь забытых знаний?
Проулков золотистых тишь.
Вот здесь Амати проходил…
Врата церковные открыты.
Зайди — и прошлых лет молитвы
Тебе сейчас прибавят сил.

Лодзь

Костёл святого Духа бел —
Кубический кристалл насыщен светом.
Расплав златых лучей стекает летом
По куполу, препятствий без…
Вот памятник Костюшко рвётся ввысь.
Свобода представляется богатством.
Соприкасаясь с городским пространством.
Сегодняшнего выпадаешь из.
В таких ажурных переулках вас,
Шутя, соединяет время с прошлым —
Порою пышным, иногда тревожным,
Ведущим через камень свой рассказ.
А вот скамейка Тувима — гляди,
Стихи поэта мерно вспоминая.
И дальше город книгою листая,
Идёшь, веков исследуя пути.

Братислава

От ратуши, чья черепица
Оранжево красна, свернуть
В проулок, пролистать страницы
Истории, чья скрыта суть.
Во Францисканской церкви свечи
Янтарно-белые горят.
Выходишь — представляешь: вечен
Великолепный старый град.
Насколько мавзолей раввина
Напомнит свитки каббалы?
Без размышлений жизнь — равнина,
А с ними — облаков узлы.
Пестро сверкает Братислава —
Из прошлого идущий мир,
Красиво слева данный, справа —
Суммарно славен в камне, мил.

Исландия

Ягоду Исландии взрастила
Ветка океана, как смогла.
Смыслом и значеньем начинила,
Соком жизни ягода светла.
Утром столь в Рейкьявике движенье
Тихо, что уют не нарушим.
Церковь лютеранская деревья
Превосходит, благосклонна к ним.
Древности исландские в почёте —
Проза саг — как соль сама — суха.
Не из буквиц тексты, но из плоти
Жизни, силой тронутой греха.
Сети сушат рыбаки. И пахнет
Солью, и обильным был улов.
И воды переливает бархат.
И сверкают самоцветы слов.
И язык исландский изощрённый
Обещает славные стихи.
И Рейкьявик, светом напоённый,
Дарит улиц смысла родники.

Эдинбург

Ожерелье каменных домов,
Вверх растущих, всюду только камень.
Мох на стенах. Вот узлы дворов.
И не поживился тут бы пламень.
Сумма крыш, узоры, теснота,
Башни, колорит старинных лестниц.
А закат здесь не бывает пресен —
Золотом струится красота.

Ницца

Ницца, низвергаемая светом
С золотых и голубых высот,
Разлетается цветами — в этом
Счастье мира глубиной живёт.
Белый камень и светлы проулки,
И некрополь бел; и ото всех
Точек — наблюдения, прогулки —
Видно море, яркое, как смех.
Олеандры пышные прельщают,
И игра сиреневой волны.
Беды? Неужель они бывают?
…как сосуды, полные вины…
Вырез пляжа, беспредельность моря,
Пряжа пены, цифровой узор.
Облако — длинней любого мола -
белое, как дорогой фарфор.

Тренто

Меж окон — колесницы, кони, люди,
На первом этаже кафе зовёт.
Ротонда розоватым цветом будет
Манить, суля мечтаниям полёт.
А вот соборной площади пространство,
Палаццо и белеющий собор.
В палаццо живописное богатство —
Там живопись барокко полнит взор.
Но интересней — узкие ущелья
Проулков, терракота старых стен.
И Данте простирает руку — цель я
Увижу, не пугаясь вместе с тем.
А за спиною Данте синевою
Мерцают в дымке горы, хороши.
Увиденное навсегда со мною,
Хоть городской я не постиг души.

Лиссабон

Белые дворцы его и храмы,
Переулков крепкое витьё…
Прошлое — настой чудесный самый,
Для фантазий дивное питьё.
А землетрясенье представляешь?
В веке восемнадцатом оно
Город развалило… Полагаешь,
Ад предстал, и стало всем темно.
Солнца в современном Лиссабоне
Много, даже воздух золотист.
Кружево барокко — будто то не
Камень, а сияющий батист.
Черепица, лестницы, фонтаны,
Площади, и монументы на…
И дворцы сияют филигранно,
Также, как в былые времена.

Копенгаген

Птицы кружат возле башен
Копенгагена легко.
Будто путь земной твой зряшен —
Не взлетев, своё лицо
Ты утратишь… Не взлетаешь.
Рябь каналов — сложный текст.
Напрягись — не прочитаешь.
На воде записан тест.
Вдоль каналов — сумма зданий,
Их игрушечность влечёт.
Некто у витрины замер —
Всяк предмет — что маячок.
Город быта, лада, сказок.
Синеватый вечер густ.
А коньяк в кофейне сладок,
И печенья любишь хруст.

Рейкьявик

Собор, составленный как будто
Из труд органных — рвётся ввысь.
Разнообразные маршруты
Легко в гармонию сошлись.
Рейкьявик городом уюта
Предстанет, темой тишины.
Нет вовсе суеты как будто,
Вне оной дни судьбы даны.
Велосипеды и машины,
Движенью бурным не бывать.
Приятно блёсткие витрины
Столь не спеша обозревать.
Дома игрушечны как будто,
Тут синий цвет и красный цвет —
Как точно счастья атрибуты.
Сам город — как его портрет.